Обвиняемому в шпионаже 22‑летнему украинцу Богдану Богомазову запросили 24 года заключения

В 1-м Западном окружном военном суде в Петербурге гособвинение запросило 24 года заключения 22-летнему украинцу Богдану Богомазову по делу о шпионаже (статья 276 УК) и попытке организовать теракт. Об этом сообщает корреспондент «Медиазоны» из зала суда.

Богомазова обвиняют в том, что он под ником «Лилия» призывал в интернете поджигать машины российских военных и пытался организовать взрывы на железных дорогах, а также «провокации с помощью пиротехники на оборонном заводе». Кроме того, как сообщила во время выступления в прениях прокрор Наталья Цепкало, Богомазов передал своему другу — кадровому сотруднику ГУР Украины — данные двух башкирских силовиков Нигматулина и Немченко, которые нашел в боте для пробива «Глаз бога».

Речь шла о замначальника Управления Федеральной службы Росгвардии в Башкортостане Рустаме Нагимуллине и сотрудние стерлитамакского военкомата Максиме Немченко. Сведения о них, отмечала прокурор, «могли быть использованы против безопасности Российской Федерации».

Также молодого человека обвиняют в подотовке теракта на железной дороге в Петербурге.

Богомазов своей вины не признает. Во время допроса в суде 21 февраля он отмечал, что его «угрозами и давлением» принуждали подписать признательные показания.

Его мать Наталья Богомазова рассказывала, что силовики избили ее младшего сына Владислава, которого тоже задержали одновременно с Богданом и отпустили домой только спустя двое суток. Позже Владислава, у которого оставалось украинское гражданство, депортировали из России.

Богомазов, как и его мать, настаивает, что их семья придерживается пророссийских взглядов, поэтому в августе 2022 Богдан, его родители, сестра и брат переехали из Харькова в Петербург.

По словам Богомазова, когда началась война, он и его друг Никита Шевченко — как рае его обвинение считает сотрудником украинских спецслужб — начали вести пророссийский телеграм-канал. После переезда в Россию он продолжил общение с Никитой. Позже, говорил обвиняемый, с ним связался некий человек под ником «Оплот», после общения с которым он понял, что Шевченко оказался «в лапах СБУ» из-за их телеграм-канала.

«Оплот» дал Богомазову «задание по разведке», но молодой человек, по его словам, намеренно «провалил его». Он объяснял, что не отказывался однозначно от выполнения заданий, потому что беспокоился за своего друга, а также думал, что сможет потом передать эту информацию российским силовикам.

По его словам, 21 ноября 2023 года он должен был съездить к железной дороге, которую впоследствии собирались взорвать, однако он не стал этого делать и прекратил общение с «Оплотом», а спустя два дня его «неожиданно задержали сотрудники ФСБ».

На одном из заседаний прокурор Наталья Цепкало зачитала материалы, согласно которым во время проведения обыска в арендуемой Богомазовыми квартире Богдан признался следователю, что планировал взорвать железнодорожные пути по просьбе Никиты Шевченко.

Издание Sotavision писало, что показания против Богамазова дали жители Башкортостана Артур Атангулов и Руслан Асфандияров. Они говорили, что случайно увидели в интернете пост «Лилии» — под этим ником, утверждает следствие, скрывался Богомазов — с призывом поджечь военные машины в Стерлитамаке и после этого обратились в региональное управление ФСБ. Они согласились участвовать в «оперативном эксперименте» и общались с «Лилией» под руководством силовиков — скриншоты переписок и аудиозаписи переговоров Атангулов и Асфандияров отправляли сотрудникам ведомства.

В материалах дела также указано, что тот же абонент с ником «Лилия» звонил в интернет-магазин и заказывал компоненты для изготовления взрывчатки — экспертиза аудио показала, что голос звонившему принадлежит Богдану Богомазову, писала Sotavision.

Аудиозаписи звонков и экспертиза специалистки Лебедевой — одни из доказательств обвинения. На суде Лебедева сообщила, что прошла квалификацию в одном из подразделений ФСБ. Сам молодой человек на допросе в суде говорил, что голос принадлежал его другу Никите.

Также, он рассказал, что оплатил «фейерверки» по просьбе Шевченко, поскольку он занимался финансовыми вопросами — например, «платил зарплату менеджерам», оплачивал дизайн для канала и покупал рекламу для него.

«Позже в кабинете следователя оперативный работник сказал, что с помощью моих фейерверков был обстрелян завод, и пострадало очень много людей, и в моих же интересах полностью признать вину. Однако сейчас я узнаю, что это был обман, и фейерверки никак не использовались», — говорил Богомазов.

Молодой человек также рассказал, что после задержания он предлагал силовикам продолжить общаться с «Оплотом» под их руководством, чтобы они могли узнать о возможных схронах со взрывчаткой, однако это предложение «не нашло отклика».

После допроса Богомазова прокурор Цепкало попросила «в связи с противоречиями» огласить показания, данные молодым человеком во время следствия. Согласно им, Богдан признает вину в передаче информации ГУР Украины, подготовке теракта на железной дороге в Петербурге и поиске исполнителя поджога в Стерлитамаке.

Сам Богомазов в суде отметил, что эти показания «не соответствуют действительности», поскольку на него давили силовики и он просто подписал протоколы, которые дал ему следователь.